На информационном ресурсе применяются рекомендательные технологии (информационные технологии предоставления информации на основе сбора, систематизации и анализа сведений, относящихся к предпочтениям пользователей сети "Интернет", находящихся на территории Российской Федерации)

globe

21 подписчик

Свежие комментарии

  • Сем
    Все это только слова и общепринятые фразы,на самом деле все гораздо сложнее если уже случилось...Как сохранить иск...
  • Елена Бровченко
    Ваша статья очень иформативная, все разложено по полочкам, ведь как не сегодня актуальна digital-маркетинг 🔥🔥👍👍🔥🔥Digital-маркетинг...
  • Галя Томин
    Цікава стаття стаття, багато інформації можна взяти до уваги. Все чітко пояснено і зрозуміло.Digital-маркетинг...

Правда о частных детективах

Однажды, двенадцать лет назад, владелец полиграфического бизнеса Михаил Маниович выложил перед своей женой, владелицей Metropol Fashion Group Светланой, стопку фотографий. На одних эффектная блондинка выходила из ресторана «Аист» в леопардовой шубе, садилась в машину и мчалась в звенящую московскую даль. На других уже вместе с импозантным молодым мужчиной они покидали супермаркет, по-семейному неся авоськи. На третьих был запечатлен томный вечер. Пока Светлана перебирала снимки, у мужа был праздник со слезами на глазах: нанятые им частные детективы наконец добыли долгожданные доказательства двойной жизни супруги. Правда, жена на фото себя не нашла.

«Я смотрела и не могла ничего понять, – вспоминает Светлана, которая теперь снова носит девичью фамилию Захарова и снова замужем, за тем самым молодым человеком. – Авоськи не мои, обстановка не моя, да и мужик не мой. Сплошной фотомонтаж и фальсификация. Только через полгода я обнаружила, что никакой это не фотомонтаж. Я слишком хорошо думала об этих «детективах», это был элементарный непрофессионализм: они перепутали меня с другой девушкой, выходящей из «Аиста» в леопардовой шубе, – ее фото я увидела в светской хронике. Все эти детективные агентства и прочие ЧОПы состоят из бывших работников органов и спецслужб. А они умеют пользоваться людскими страданиями и хорошо зарабатывать на чужом горе, поломанных судьбах. Кто угодно может стать их жертвой, человеку свойственно хвататься за любую соломинку. Только прежде чем за нее хвататься, осознайте: в большинстве своем эти бывшие работники силовых структур были уволены оттуда за профнепригодность, вымогательства, жестокость. И сами убейте в себе жертву».

Но даже если бы на фотографиях была Светлана, на то, что факт ее измены запротоколирован, Фемида могла бы легко закрыть глаза. Да, согласно Семейному кодексу, суд может освободить супруга от алиментов на содержание другого супруга в случае недостойного поведения последнего в семье. Однако за буквой закона скрывается бездна трактовок. «Муж одной нашей клиентки на фотографиях обнимался, целовался, – рассказывает частный детектив Эрнест Асланян. – А судья заявил: «Это не факт измены, это факт добрых дружеских отношений». Впрочем, тогда делилась квартира на Патриарших, так что широту взглядов судьи можно понять».

В советское время, когда секса не было, самые гуманные суды в мире тоже предпочитали не копаться в чужом грязном белье – неверных супругов прорабатывали на парткомах по месту работы. Сегодня экономические санкции за адюльтер женихи и невесты, желающие заранее подстелить соломку, включают в брачные договоры, и некоторые склонные к юридическим экспериментам нотариусы их даже заверяют. Но такие договоры – скорее разновидность самогипноза: брачные договоры, заключенные в России, должны регулировать только имущественные отношения, все прочие их пункты юридически ничтожны. «Я давно воюю с тем, что факт измены не учитывается судами и не принимается во внимание при составлении брачных договоров, – комментирует бог разводов, адвокат Александр Добровинский. – На Западе измена имеет существенное значение, часто она влияет на то, какие доли супруги получат при разделе имущества».

При этом в России разводы, согласно адвокатской статистике, случаются главным образом из-за адюльтера. Причем то, что изменяют только мужчины, – миф, комментирует авдокат Филипп Рябченко, старший партнер фирмы «БИЭЛ». Во всех пяти делах, над которыми он работает с начала года, стороной, пострадавшей от супружеской неверности, оказались мужья. «Самое интересное, как в этом случае ведут себя женщины, – рассказывает адвокат. – Они считают себя абсолютно правыми. И убеждены, что все обещания, данные мужем в период благополучных отношений, должны быть исполнены, несмотря на их неверность».

«Вероятно, статистика такова потому, что женщины прощают измену, а мужчины нет, – рассуждает консультант по безопасности Алексей Фролов. – У нас было дело: оба супруга изменяли, жена знала о его изменах, а он о ее изменах не знал. А когда узнал, начался громадный процесс. Были возбуждены уголовные дела, жене с детьми пришлось переехать в Америку, последовали рейдерские захваты компаний родственников жены...»

Анналы светской истории России хранят ветхозаветного масштаба примеры изгнаний из рублевского рая после попрания седьмой заповеди. Причем не всегда изгоняется совершивший грехопадение. Не так давно о том, что у мужа есть вторая семья, узнала жена короля биодобавок Дмитрия Буряка Маргарита. Подала на развод, чем, судя по ее интервью, обидела миллиардера. Лишилась дома, финансирования своего благотворительного фонда и теперь ведет войну, в которой участвуют СК, ФСБ, Генпрокуратура.

Внебрачный ребенок, выселение жены и мультимиллиардный иск случились несколько лет назад и в жизни Владимира и Натальи Потаниных. Почти десятилетие длился развод Дмитрия и Елены Рыболовлевых по итогам комплекса обстоятельств, которые злые языки радужно окрестили «обслуживанием олигарха на борту за шесть миллиардов долларов». По крайней мере, в одном из этих случаев были наняты частные сыщики – на поиск внезапно исчезнувшего, как мираж, имущества Владимира Потанина. Это подтверждает защищавший Наталью Филипп Рябченко.

Чаще всего частные детективы используются у нас как раз для поиска спрятанных в водах Кипра, Багам, Панамы концов. Найти их ничуть не проще, чем заполучить убедительные доказательства супружеской неверности: отечественные сыщики – разумеется, не занимающиеся фотомонтажом, — практически бесправны. Не могут осуществлять фото- и киносъемку, вести аудио- и видеозапись в жилых и служебных помещениях. Собирать сведения о личной жизни им тоже нельзя, как и беседовать с кем-либо без письменного согласия человека. Запрещено пользоваться базами данных правоохранительных органов и выдавать себя за их сотрудников, прослушивать телефоны, взламывать электронную почту и страницы в соцсетях. Одно-единственное нарушение грозит лишением лицензии – за детективами теперь зорко следит Росгвардия. Вдобавок российские сыщики – в отличие, скажем, от британских – должны получать лицензию, а затем каждые пять лет ее подтверждать. Перед получением обязаны пройти медицинское освидетельствование, включающее исследование на наркотики, зарегистрировать ИП, получить юридическое образование – или прослушать курс подготовки частных детективов продолжительностью триста девятнадцать часов. Лекции похожи на смесь школьного обществознания и ОБЖ: будущих Шерлоков Холмсов учат азам законодательства и основам оказания первой помощи.

Не удивительно, что российских сыщиков с вооруженными и время от времени очень опасными героями «Мальтийского сокола» и «Китайского квартала» роднит разве что наличие удостоверения и пытливый взгляд. Александр Добровинский иронизирует: «Все, что детективы в нашей стране могут, – это проследить за человеком с момента его выхода из одного здания до момента входа в другое. Нет, конечно, сведения о том, что ваш муж в девять утра вошел в подъезд дома, в котором живет ваша подруга, и вышел оттуда в шесть вечера, могут о многом сказать. Хотя адвокат сделает гораздо больше. Я, к примеру, могу оказаться в ресторане за соседним столиком от вашей жены с нечаянно включенным диктофоном. Или ошибиться дверью квартиры и поговорить с вашим ребенком. Или, узнав от вас, что в выписке по кредитке вашей жены фигурирует не один, а два билета в Венецию, могу полететь туда и случайно сфотографировать парочку туристов на мосту Вздохов».

Адвокат Сергей Степин, защищавший в бракоразводном процессе Маниовичей Светлану, тоже верит в первую очередь в себя. «У меня в багажнике машины всегда лежат профессиональный бинокль и профессиональная фотоаппаратура, – рассказывает он. – А несколько раз я получал информацию, которая позволяла выигрывать дело, просто чуть дольше переодеваясь в фитнес-клубе: слышал, как говорят о моем деле, причем обсуждают подковерные вещи. Много сплетниц и среди светских львиц – если с ними дружить, можно сэкономить на детективах».

Голь на выдумку хитра – связанные законом по рукам и ногам детективы ищут (и находят) тайные активы в открытых источниках. «Первым делом мы смотрим на чекины в инстаграме, фейсбуке, – говорит Эрнест Асланян. – Часто одного этого бывает более чем достаточно. Вижу, например, что человек часто посещает ЖК «Золотые ключи». Приезжаешь туда, заходишь к охраннику, спрашиваешь: «Вы знаете такого-то?» По закону мы можем запрашивать подобную справочную информацию без ведома человека. Охранник отвечает: «Да, знаю, он тут живет, недавно квартиру купил». Дальше идем в управляющую компанию, а там всегда висят какие-нибудь списки должников: находим Ф.И.О., а рядом – номер квартиры. То есть получаем адрес. Имея эту информацию, адвокат может обратиться к суду с ходатайством о запросе данных Росреестра».

«Когда судьи спрашивают, как к нам попали копии документов, мы можем использовать различные версии, – говорит Филипп Рябченко. – К примеру, что юристы противной стороны передали нам документы с этой информацией, видимо, случайно, мы сами удивились. Или что супруга нашла копии в своей квартире. Для проверки мы просим суд направить соответствующий запрос. За рубежом легализовать «серые» данные сложнее, но тоже возможно. Там для этого чаще используются журналистские расследования, сливы в прессу, в «Викиликс». А дальше информация используется уже как полученная из открытых источников».

Все тем же способом, следя за чекинами и геотегами, а потом творчески работая на местности, Эрнест Асланян не так давно обнаружил в Германии новоявленную недвижимость российского медийного мужа, который в тот момент разводился с женой. «Она была беременна, а в подобных случаях суд не дает развода, пока ребенок не родится и немного не подрастет, – рассказывает детектив. – Так вот муж, пользуясь отсрочкой, избавлялся от активов, продавал акции. А на счетах денег при этом не появлялось. Нас наняли выяснить, куда они уходят. В итоге мы нашли в Германии свиноферму. Ирония в том, что муж – правоверный мусульманин, свинину не ест, дел с ней никогда не имел. Было очевидно, что это не новый бизнес, а попытка поглубже спрятать деньги».

Еще более эффективно частные детективы в России применяются в бракоразводных процессах, когда супруги делят несовершеннолетних детей. Для исхода таких процессов важное значение имеет моральный облик родителей. Доказательства аморальности ищут сыщики, хотя и в этих случаях на многое способен сметливый адвокат. Филипп Рябченко вспоминает, как практически уже бывший муж его клиентки, проживающий за пределами России, требовал общения с детьми, отказываясь при этом менять свои привычки. «Просматривая его профиль в инстаграме и профиль его сожительницы, я обратил внимание на большое количество фотографий с алкоголем. На всякий случай сделал скриншоты. Когда супругу стало понятно, что мы не дадим ему быстро провести процесс в России (его эксцентричный, не слишком грамотный, но очень пафосный адвокат подал иск с массой ошибок и нарушений), он затребовал срочного разбирательства в иностранной юрисдикции. Выставил себя примерным отцом. Тогда мы направили в суд скриншоты. На одном фото были бокал, бутылка и подпись «Я серийная пьянь». Без смайлов. То есть, как мы указали, сожительница сама признает проблему с алкоголем и с ней нельзя оставлять детей. На другом фото супруг с сожительницей стояли с наполненными бокалами в руках, подпись гласила: «Шампанское пьют по утрам или аристократы, или дегенераты. Мы относим себя к неопределившимся». И опять никаких смайлов. Иностранный судья не смотрел кинофильм «Бриллиантовая рука» и шутку не оценил. К остальным сорока скриншотам он тоже отнесся серьезно. В итоге по суду супруг не получил того решения, на которое рассчитывал, и общаться с детьми смог только после того, как изменил свое поведение и заключил мировое соглашение с бывшей женой».

Российских судей чаще убеждают не столько скриншоты, сколько заключения органов опеки и попечительства. Те же, в свою очередь, куда охотнее, чем судьи, принимают от адвокатов информацию, добытую детективами. Эрнест Асланян рассказывает о своем свежем деле: «Ортодоксальный муж, русская жена, трое детей. Жена с детьми после развода переехала жить к другой женщине, у той двое своих детей. На меня вышла медийная адвокатесса, попросила помочь доказать на суде, что жена – лесбиянка, для того чтобы дети достались отцу. В нашей системе судопроизводства это почти нереально: если мать не наркоманка и детям не угрожает физическая опасность, они по суду остаются у матери. Сделать видеозапись, демонстрирующую, что женщины сожительствуют, мы не могли. Результаты наблюдения доказывали лишь, что они вместе ходят в магазин. Мы проверили соцсети и обнаружили, что в одной из групп эти женщины приглашают девушек для мероприятий. Я под видом девушки составил анкету, начал переписываться. Муж сидел рядом со мной и подтвердил, что, судя по манере общения, это его жена, а не кто-то другой, кто воспользовался ее именем. Я позадавал вопросы, обсудил мое денежное вознаграждение за групповой секс, получил ее мобильный телефон и адрес. Переписку мы распечатали, заверили у нотариуса и предоставили сейчас в суд. Заметьте: в частную жизнь мы не вторгались и переписку не взламывали».

Используют данные, полученные детективами, и для досудебного давления. «Ко мне обратился популярный певец, попросил сфотографировать его жену в момент употребления наркотиков, – говорит Алексей Фролов. – Эти снимки нельзя было использовать в суде (разводиться клиент и не планировал), зато можно было передать в Госнаркоконтроль. Клиент показал их жене, хотел образумить: считал, что своим примером она плохо влияет на детей. Самое интересное – он и сам принимает наркотики. Не знаю, завязала ли жена после этого или нет».

Для дискредитации государственных мужей, продолжает Алексей Фролов, часто используется их переписка с представителями оппозиции, особенно если в ней содержится критика властей. «Чтобы лишить такого мужа административного ресурса, способного повлиять на раздел имущества или детей, эта переписка обнародуется путем слива в интернет».

Сотрудники органов опеки доказательства супружеской измены тоже рассматривают гораздо пристальнее судей. Благодаря этому адюльтер, приключившийся в семье с детьми, превращается в термоядерное экономическое оружие. Страшнее всего самые светлые чувства. «Недавно был случай: женщина влюбилась, разводится теперь с достаточно обеспеченным мужем, – говорит юрист-консультант Михаил Фаткин. – Удалось выяснить, что ее новый избранник – штатный жиголо криминальной структуры, которая профессионально занимается подобными схемами. Ведь семья хоть и не имущество, но тоже актив. Конкуренты или бизнес-партнеры мужа, которые хотят стать более крупными партнерами, часто используют именно семейные отношения, чтобы вывести его из игры. Чаще всего эта схема применяется, когда у бизнесмена есть дочь или дочери. В той ситуации меня насторожило, насколько грамотной была юридическая поддержка жены: на нее работал целый штат криминальных консультантов. Однако еще хуже, когда у женщины роман, развод состоялся, суд оставил детей с ней, и лишь после этого выясняется, что она находится в зависимости от криминальной структуры. Под влиянием возлюбленного она уезжает вместе с ребенком жить в специфические регионы России, меняет образ жизни. Отец, конечно, напрягается – его чувствами и пользуются преступники. Обычными юридическими способами такие вопросы трудно разрешить: даже если суд информацию примет, без прямых доказательств дурного влияния или угрозы жизни детей отбирать их у матери и передавать отцу он, скорее всего, не будет. А вот частные детективы или даже, скорее, консультанты в данном случае могут найти способы минимизировать деловые потери клиента».

Однако если дело еще не зашло настолько далеко и жена уединяется пока только с телефоном, сыщик все равно пригодится: развод может нагрянуть так же нечаянно, как и любовь на стороне. «Простое наружное наблюдение помогает выявить, что муж начал посещать нотариуса, ездить в Росреестр, а это может указывать, что затеваются операции с имуществом, – рассказывает Эрнест Асланян. – Или жена, скажем, стала часто общаться с представителем СМИ. Значит, можно ожидать ее сенсационного интервью «Татлеру» или появления в телепередаче с исповедью о страшной семейной жизни, чтобы подготовить общественное мнение. Если о таких активностях мой клиент предупрежден, он будет вооружен».

Строгость российских законов, регулирующих деятельность частных детективов, смягчается только необязательностью их исполнения. Среди десятков московских сыщиков, которые известны «Гуглу» (по данным на 2015 год, число компаний, занимающихся охранной и разыскной деятельностью в России, доходит до сорока тысяч), достаточно тех, кто предлагает восстановить эсэмэс-переписку, вскрыть страницу в «Одноклассниках», выяснить по банкам данных МВД, есть ли у нового знакомого жены судимость. «Обладать такой информацией, вероятно, хорошо, но вас могут привлечь к ответственности вместе с детективом, – объясняет Алексей Фролов. – Так что лучше вообще не искать сыщиков в интернете. Советами подруг тоже не стоит пользоваться: рекомендованные ими детективы могут оказаться подставными. Зная о том, что у вас идет разбирательство, они могут предложить получить незаконную информацию и тем самым скомпрометировать вас».

Кадр из фильма «Шарада»

КАДР ИЗ ФИЛЬМА «ШАРАДА»

Найдя кристально честного частного детектива и изучив его лицензию и удостоверение, стоит, как рекомендуют сами сыщики, проверить, чист ли он на руку. Хотя бы на сайте Федеральной службы судебных приставов – там достаточно ввести фамилию и имя человека, а также его номер ИП, который указан в лицензии детектива. Важно и то, как выглядит ваш потенциальный фактотум и где он принимает клиентов. Двадцативосьмилетний Алексей Фролов, одетый и причесанный, как модель в съемке журнала GQ, окончил Академию ФСБ, трудился в спецслужбах. Теперь подле Театра Российской Армии работает его «экспертный бутик форензик-услуг» Forensic Solutions, который помимо поиска креативных решений по личным запросам клиентов занимается безопасностью инвестиций (часовая консультация у Фролова стоит четыреста долларов, сбор информации – от трех до десяти тысяч долларов).

Солидный любитель рубашек поло Ralph Lauren тридцатипятилетний Эрнест Асланян служил в уголовном розыске, затем в службе безопасности Ассоциации банков России. Теперь принимает клиентов в башне «Федерация», ведет сайт с соответствующим публичным амбициям сыщика названием «Госдетектив.рф» и даже получил от Андрея Малахова, для программы которого «Пусть говорят» проводит расследования, звание «детектив Первого канала». Его тариф – пять тысяч рублей за час работы (минимум – восемь часов работы в течение трех дней).

Тридцатичетырехлетний Михаил Фаткин, управляющий партнер юридической компании FMG Group, с бородой будто из барбершопа 13 by Black Star, был сотрудником ФСБ, «отвечал за внутренний контроль» в Федеральной службе по финансовым рынкам. А сейчас держит офис по другую сторону Лубянской площади и, когда не помогает клиентам элегантно развестись, занимается юридическим сопровождением гражданина России Жерара Депардье. Первую консультацию Фаткин проводит бесплатно, за час трудов берет пятнадцать тысяч рублей.

Детективы с хорошим юридическим образованием и серьезным послужным списком иногда не уступают в виртуозности трактования законов именитым адвокатам. Например, могут получить доступ к вашему фейсбуку, не нарушая закона. «Скажем, ваша жена после разрыва съехала из дома и забыла планшет или ноутбук, – рассказывает Алексей Фролов. – Если вы мне его принесете и попросите проанализировать, информация, обнаруженная в нем, будет считаться полученной легально. Мы ничего не нарушаем, потому что мы не знаем, что именно там внутри. Может, там и нет ни фейсбука, ни почты».

Запрет на работу в частном жилище детективы обходят, предлагая самому клиенту установить в комнатах круглосуточно работающие видеокамеры, Google Home или любого другого умного домашнего помощника, который мог бы включать аудиозапись происходящего. «Что не противозаконно, то законно, – рассказывает Эрнест Асланян. – У меня был клиент, который подозревал, что в его отсутствие жена изменяет ему у них дома. Квартира принадлежит его матери, мы с ней заключили договор о видеосъемке в ее жилище. Но снимать кровать не могли. Однако так вышло, что в спальне стоял рабочий стол. Мы подписали с клиентом еще один договор: снимаем стол, так как у него есть подозрения, что в его отсутствие кто-то бывает дома и изучает его бумаги. В какой-то момент позади стола, на кровати случился факт измены, он был записан на видео. С этим видео наш клиент обратился в суд, и судья, основываясь на том, что он увидел, принял решение после развода передать ребенка на воспитание отцу».

В наши дни, когда жучки могут стоять даже в тарелках «Кофемании», обезопасить себя от слежки труднее, чем сохранить верность в браке. Но профессиональные детективы все же дают ряд советов. Если у вас роман на стороне, заведите для амурной переписки второй телефон, оформите сим-карту на другого человека – и оставляйте его в офисе: «Местоположение даже выключенного телефона можно отследить по вышкам сотовой связи, – объясняет Алексей Фролов. – Если вы носите второй телефон вместе с основным, рано или поздно специалист догадается, что телефон, который регулярно «бьется» по тем же станциям, тоже принадлежит вам. Если оставлять второй телефон негде, я советую не использовать сотовую связь, не покупать сим-карту, а общаться через Wi-Fi. Можно раздавать его со своего основного телефона. Я сам так делаю».

Переписываться с возлюбленным стоит только по закрытым каналам вроде Secret Chat в мессенджере Telegram или Line. «Line, к примеру, хранит информацию только на китайских серверах, до которых трудно добраться, – говорит Алексей Фролов. – Плюс с помощью этого приложения можно звонить. Достаточно один раз вставить сим-карту в телефон, синхронизировать нужный контакт с аккаунтом в Line, а дальше можно симку вынуть и разговаривать и переписываться по Wi-Fi – вас не отследят. Популярный WhatsApp очень уязвим. Если ваш телефон попадет мне в руки на одну минуту, даже на пятнадцать секунд, у меня будет полная копия вашей переписки в вотсапе, а последующие ваши сообщения я буду получать в реальном времени».

Ступившим на скользкий путь адюльтера стоит отказаться от личного водителя и личного автомобиля. «В Москве работает система «Поток», – рассказывает Алексей Фролов. – Отследить перемещение любого автомобиля не составляет труда. Это закрытые данные, но получить к ним доступ не фантастика». Детективы советуют не пользоваться сервисами вроде Uber, а вызывать такси по старинке, из таксомоторного парка – по Skype, в режиме платных звонков, при котором номер, с которого вы звоните, постоянно меняется.

Жен сыщики предупреждают: будьте заранее готовы к тому, что против вас в случае развода станут использовать самые бесчеловечные приемы. «Муж перечислял жене на карту какие-то суммы на карманные расходы, имея доступ к ее личному кабинету на сайте банка, – вспоминает Алексей Фролов. – За годы совместной жизни перевел где-то двести миллионов. Когда дело дошло до развода, он, зайдя в ее личный кабинет, задним числом оформил эти переводы как заем. Распечатал выписку, пошел в суд – вместе с процентами сумма оказалась космической».

Любовь в отношениях героев «Татлера», как у драматурга Шиллера, всегда соседствует с коварством. Сыщики вспоминают, как для того, чтобы создать негативный образ жены в глазах органов опеки, мужья при помощи детективов начинали готовиться за несколько месяцев до того, как сообщить о расставании. Схема простая, рассказывает Михаил Фаткин: «От имени «свидетеля преступления» пишется заявление участковому, в нем указываются факты. Любые. Хоть даже «гражданка N, выходя из дома, пнула бродячую кошку – требую возбудить дело о жестоком обращении с животными». Любое заявление от любого человека участковый обязан принять и проверить на наличие состава преступления. Понятное дело, будет вынесен отказ в возбуждении уголовного дела. Однако это самое постановление об отказе и номер его регистрации в книге учета участкового – официальные документы: в постановлении об отказе, например, содержатся все сведения, полученные в ходе доследственной проверки.

Еще одна ситуация. Жена принимает на квартире гостей, все веселятся, выпивают. Некий доброжелатель звонит в полицию по номеру 112 (то есть напрямую в дежурную часть) и сообщает: из квартиры гражданки N он слышал крики «Помогите, убивают!», потом: «Убили!» Дежурная часть, получив такое сообщение, отправляет на место не обычный наряд, а отряд национальной гвардии. Он, приезжая, ставит всех к стенке, даже если нет явных свидетельств преступления, и составляет протокол на всех присутствующих. А потом нацгвардия отбывает – и ничего не происходит. Когда, вполне возможно, через много месяцев, стороны приходят в орган опеки, адвокат мужа ходатайствует о том, чтобы были проверены базы данных правоохранителей на предмет наличия протоколов, в которых фигурирует имя жены. Обнаруживается протокол по итогам того вызова нацгвардии. Вроде бы пустяк, но вдруг оказывается, что среди тех, кто тогда находился у жены в гостях, был человек с давней судимостью по тяжкой статье. Случись такое, адвокаты мужа могут смело утверждать, что жена водится с дурными людьми и плохо влияет на детей».

Если вас начали терзать даже смутные сомнения в верности супруга и вы уже готовы собирать ему чемоданы, для начала успокойтесь, советует Филипп Рябченко. «Сразу начните принимать легкие успокоительные и обязательно запишитесь к психологу – только к нормальному. Впереди у вас серьезный стресс, даже если до развода не дойдет или он окажется мирным».

«А дальше не надо пугать дичь, – советует едва ли не старейший частный детектив России Олег Пытов, который представляет цех в комментариях «Комсомольской правде», «Вестям FM» и Life. – Ведите обычный образ жизни, старайтесь ничем себя не выдавать. Не устраивайте сцен, не делайте вообще ничего без консультации адвоката. Если его у вас нет, ищите». Алексей Фролов дополняет: стоит начать записывать на диктофон все разговоры с супругом. Фиксируйте любой негатив в ваш адрес, употребление алкоголя, запрещенных веществ, девиантные наклонности у родственников. Если обнаружите, скажем, на домашнем компьютере супруга интимную переписку, распечатайте и отправьте «Почтой России» от имени кого угодно хотя бы даже самому себе: тогда ее будет допустимо использовать в суде.

Закройте доступ к своим страницам в соцсетях и, даже закрыв его, прекратите выкладывать фотографии и посты, которые каким-либо образом могут вас скомпрометировать. Старые подобные снимки удалите – не одним махом, а постепенно, чтобы не привлечь к этому ненужного внимания. Перестаньте ставить геотеги и попросите об этом детей. Кстати, фотографии с детьми и посты о них стоит публиковать чаще. Откажитесь от дурных привычек. «Кто-то в компании, на отдыхе раз в год нюхает кокаин, – рассказывает Сергей Степин. – Его следы полгода остаются в организме. Муж, который вместе с женой отдыхал и знал о ее пристрастиях, однако уже готовился к разводу и сам наркотиков не принимал, через адвоката ходатайствовал о медицинской экспертизе жены. Сдача анализов привела к краху, ребенка оставили с отцом. Также будьте осторожнее с подругами и друзьями. Многие мои клиентки считали, что близкие люди их в такой ситуации поддержат, придут в суд, дадут свидетельские показания. Но в девяноста процентах случаев друзья отворачивались».

«Если следовать всем этим советам, можно отбыть в лечебницу с диагнозом «паранойя», – считает Михаил Фаткин. – Не надо ничего распечатывать, следить, ворошить. Зачем вам нужна эта информация? Вы с самого начала должны принять решение: вы хотите делить деньги и детей или портить друг другу кровь? Одно с другим желательно не мешать. К семье надо относиться как к бизнесу, а к разводу – как к его разделу. Если вы с партнером перестали находить общий язык, вы спокойно садитесь и делите бизнес. А дальше встречаетесь по выходным, пьете вино и радуетесь жизни. Я говорю о нормальных, даже идеальных людях, конечно. Бракоразводный процесс – не конец жизни. Клиентам-мужчинам я всегда задаю вопрос: «Вы планируете работать на госслужбе?» Если да, то дальнейшее наше поведение зависит от того, что именно супруга знает о вашем имуществе, о том, что вы вообще скрываете. В таких случаях лучше уступить жене, проиграть в моменте, но выиграть стратегически, не привлекать к себе внимание. То же самое касается женщин. Если вы предполагаете еще раз вступать в брак, скандалы тоже не нужны. Деньги любят тишину».

«Главная ошибка – начинать войну, – соглашается Филипп Рябченко. – Развод – это не трагедия, из одной несчастной семьи выходят два свободных человека, имеющих все шансы стать счастливыми. Женщинам не стоит пытаться призвать к совести изменника. А мужчины, которые ведут себя великодушно, в итоге экономят больше. Вторая ошибка – рассказывать всей Москве о своем горе, обсуждать со всеми, что вам посоветовал юрист, спрашивать мнения подруг и друзей. А третья ошибка – ввязываться в войну, когда вы к ней не готовы ни эмоционально, ни материально. Разбирательства могут тянуться годами. Либо найдите инвестора и юриста, который вселит в вас уверенность. Либо, как бы это ни было унизительно, уступайте и договаривайтесь».

«Измена чаще всего видна безо всяких детективов, – говорит Светлана Захарова. – А дальше это ваш выбор. Собирать доказательства измены, чтобы предъявить их мужчине, просто смешно. Это унизительно для обоих и пробуждает в мужчине зверя. Даже если поначалу этот зверь подожмет хвост, придет время, и он вам отомстит за унижение. Да и бизнесы, принадлежащие мужьям в нашей стране, тоже не делятся по ряду известных всем причин. Так что не питайте иллюзий».

Источник - https://privat-detective.com.ua

Картина дня

наверх